По мотивам О.Уайльда "Соловей и роза"

[saggi-sna]

Выполнено по заявке: XIII-12. Дин, Кас. Ангст по мотивам сказки Уайльда "Соловей и роза"
Предупреждение: соответствие оригинальному произведению.. (кто читал, тот поймет)

Кастиэль и Душа

- Он сказал, что будет лучше, если я не найду способа вернуть ему душу! - воскликнул устало Дин и от бессилия впечатал кулак в капот любимой машины. – Но я не могу оставить его таким, это не мой Сэмми.
Его услышал Кастиэль, ангел Господень, невидимым восседающий на багажнике, и, опечаленный, оглянулся на охотника.
- Ни единой зацепки, как открыть гребанную клетку! - продолжал сетовать Дин, и его зеленые глаза наполнились слезами от презрения к себе. – Почему его вернули без души?! И кто это, мать его, сделал? Что происходит в этом треклятом мире, который мы за каким-то хреном спасли?! Я прочел все, что написано, я воспользовался каждым методом, который предложил Бобби, - Сэма вернули, но пока он без души это сомнительная радость.
- Вот он, мой Человек, настоящая чистая душа Праведника, - сказал себе Кастиэль. - Ночь за ночью я молился о нем, хотя и не знал, что тревожит его, ночь за ночью я рассказывал о нем Отцу, и, наконец, я могу помочь ему вновь. Его глаза зелены, как морская волна, а помыслы чисты, в отличие от души, которую он ищет; но преданность сделала его лицо бледным, как слоновая кость, и скорбь наложила печать на его чело.
- Завтра вечером мы снова охотимся, - шептал в пустоту Дин, - и мой брат будет стоять спина к спине со мной. Если я успею вернуть его душу, он останется и все будет как раньше. Если я вызволю его душу, что бы ни помнила она о Клетке, мы выдержим, потому что будем вместе. Я не брошу его. Но нет надежды, что за один вечер я узнаю, как можно выполнить мою миссию… Если его душа останется в Клетке, я потеряю Сэмми и тогда, слышишь боже, тогда, наконец, сломаюсь, как хотели твои твари.
- Это настоящий верный брат и друг, - сказал Кастиэль, но Винчестер не мог его услышать. - То, о чем я лишь молился, он переживает на деле; что для меня недоступно, то для него страдание – человеческие чувства, Отец, воистину любовь - это чудо. Она драгоценнее изумруда и дороже прекраснейшего опала. Она не выставляется на рынке. Её не приторгуешь в лавке и не выменяешь на золото. Сотни душ не стоят того, чтобы умерла любовь.
- Я не могу просить кого-то помочь мне. Я не могу возвращаться к Лизе, зная, что где-то мой бездушный брат цинично жертвует кем-то ради дела. Я решу все один. Я должен помочь ему, но не знаю, как…
И мужчина в отчаяние облокотился на прохладное железо, закрыл лицо руками и заплакал. Впервые за долгие месяцы.
- О чем он плачет? – неожиданно для Кастиэля рядом с Дином возникла Мэг, заинтересованно поглядывающая на стенания человека, который не мог её видеть.
- Это не твоё дело. Он достаточно силен, чтобы справиться со своими проблемами и без твоего носа, который ты сейчас сунула сюда.
- Не уверена, Кларэнс, - притворно сочувствуя, демоница поцокала языком. – Я знаю, в чем беда ваша. Вы с Кроули, вытаскивая из Клетки Сэма, подзабыли там одну важную штучку, да?
- Я не должен доверять тебе, как не должен был иметь дело с ним.
- Напротив, - Мэг вновь сочувственно улыбнулась, - я здесь, чтобы доказать правильность твоего ко мне хорошего отношения. Я знаю, как вернуть душу. Точнее, знаю того, кто может знать.
- Мне не нужны твои советы, - грубо одернул собеседницу Кастиэль. Его челюсти были упрямо сжаты, а кулаки были готовы к бою за своего Человека.
- Что ж, тогда придется просветить сразу Дина…
- Не смей! – ангел в момент оказался рядом с демоном, преграждая той путь к Винчестеру. – Говори, пока я не передумал.
Лишь ухмылка была ему ответом, пока Дин, успокоившись, садился в Импалу и выруливал на шоссе.

Информация Мэг была туманна, но не было времени сомневаться в достоверности. И вот Кастиэль расправил свои могущественные крылья и отправился на поиски. Он пролетел до самого Рая, возвратившись домой, где сейчас было слишком опасно для него. Ибо вел он войну за Небеса с самим архангелом Рафаэлем.
Посреди зеленой лужайки стоял пышный розовый куст. Кастиэль первым заметил вышедшего из-за него соперника.
- Вытащи душу Сэма Винчестера из Клетки – и я уступлю тебе!
Но Рафаэль блеснул холодным взглядом и презрительно ответил:
- Ты чокнутый, если считаешь, что я боюсь тебя. Я сломаю тебя и против твоей воли! А тот, о ком ты говоришь, жалкий человечишко, заслужил свою участь!
Тень разочарования легла на облик Кастиэля, слушавшего речи брата смиренно. Лишь на последних словах серафим пристально взглянул в очи старшего ангела и твердо вымолвил:
- Не прав ты, брат мой. Жаль, что не понимаешь, насколько…
И полетел Кастиэль, не дожидаясь пока Рафаэль нападет, в чужие, страшные места. Под ноги Раю, под ноги Земле – в самое Пекло, где варились в безудержных мытарствах грешные души. И встретил его союзник недостойный.
- Вызволи душу Сэма – и я отдам тебе свою долю падших душ из Чистилища.
Но и Кроули смотрел на него, как на сумасшедшего.
- Я бы, не раздумывая, согласился, ты меня знаешь. Но, ангелочек, я уже говорил тебе. Не могу. Моя компетенция – Ад, а Клетку сотворили твои друзья. Впрочем, уже враги, да?..
Не дослушал Кастиэль слов насмешливых, ибо знал он, что Демон свою выгоду в войне Небесной преследовал и предать его собирался, да только ещё не придумал как, и полетел прочь.
Внезапно услышал он молитву робкую, к нему обращенную.
- Помоги мне, Кас, слышишь. Нет, я не хочу, чтобы ты отрывался от своих военных действий, просто будь рядом, ладно? Я нашел способ. Главное, чтобы твои хреновы братики мне не помешали.
Заволновался Кастиэль, услышав слова сии. Заторопился. Полетел он дальше. К тому, кто над жизнями властвовал, к тому, кто самого Бога – Отца всего на Земле – старше был.
- О, Смерть, выпусти душу Сэма Винчестера, верни её в тело, ныне циничное и пустое, - воскликнул ангел, - и я дарую тебе сотни душ.
Но Смерть покачал головой, словно смеясь над гостем.
- Действительно, это в моей власти, хоть и твоя цена низка слишком, - ответил он, - Но порядок таков: кто умер, тому возврата не положено. Ты и так уже нарушил баланс, когда вытащил Дина Винчестера. Просить большего – неслыханная наглость, даже для падшего воина, Кастиэль.
- Одну душу, одну! Это все, чего я прошу, - не отступил серафим. – Скажи, ведь должен быть способ мне спасти душу и не утерять баланс! Ты должен знать его!
- Знаю, - чуть поразмышляв, согласился Смерть, - но он так страшен, что бессмысленно открывать его тебе.
- Говори, Всадник,- твердо попросил Кастиэль, - я не боюсь.
- Если ты хочешь, чтобы душу я вернул в тело, - молвил Смерть, - ты должен сам вызволить её, создав ключ. Помни, сколько страданий пережила эта душа. Она искалечена, сломлена. Это в стократ страшнее, чем мог себе представить Дин Винчестер, ибо сами архангелы Отца твоего продолжают борьбу свою там, где заперта душа.
- Как её спасти? – тише, но решительнее прежнего потребовал ответа Кастиэль.
- Стена нужна между сознанием и воспоминаниями. Но и её ты должен будешь выстроить сам, в день перед полнолунием обагрив кровью человеческой и благодатью покаявшегося ангела. Кровь эта должна быть родной душе, иначе стена рухнет от малейшего прикосновения.
- Кровь и Благодать - дорогая цена за спасенную душу, - воскликнул Кастиэль, но не сомнение было в его голосе. – Жизнь мила каждому! Я веду своих братьев и сестер к скорой победе, к свободе. Но моему Человеку нужна помощь. Если не я, то он сам выполнит другое условие… Отец сотворил людей под мою защиту. Значит, жизнь простого ангела – ничто в сравнении с человеческой Душой.
И, взмахнув своими великолепными крыльями, Кастиэль исчез.
А Дин тем временем в мотеле восседал на диване, ожидая Сэма и выпивая янтарный напиток, который никогда не одобрял Кастиэль. Слезы уже высохли в его глазах, оставив лишь отпечаток вселенской безысходности и волевой силы всё изменить.
- Здравствуй, Дин, - молвил ему Кастиэль.
Винчестер резко повернулся на голос, не сдерживая раздражения:
- Кас! Сколько раз я просил не… - человек примолк, завидев ещё одного гостя – миловидного паренька с чистыми голубыми глазами. – Что за чудо Господне?
- Это Самандриэль, - учтиво пояснил Кастиэль, склонив голову в сторону брата, который серьезно изучал Дина. – Он будет присматривать за тобой, за вами.
- С какой радости? – скептически изогнутая бровь контрастировала со скрытым волнением в голосе. Охотник оценивающе оглядел новоиспеченного защитника.
- Я на… некоторое время буду… недоступен, - Кастиэль отвечал, покладисто игнорируя грубый тон Дина.
- И решил оставить мне в телохранители ребенка?!
- Это всего лишь вессель, Дин, - терпеливо напомнил ангел. – Сила Самандриэля велика. Он – лучший воин в моем гарнизоне. Я доверяю ему как себе. И прошу тебя тоже верить ему.
- Я не очень-то тебе верю, почему должен вдруг менять свои принципы ради очередного крылатого с невинным личиком?
- Я прошу тебя, Дин, - просто сказал Кас.
- И куда ваша пернатость соизволит отлучиться?
- Не могу сказать, Дин. Но дело важное, я уверен, ты… поймешь однажды.
- Да куда уж мне.
Винчестер откинулся на спинку дивана, на котором сидел, и сделал внушительный глоток из бутылки. Что-то было не так, но голова была слишком занята планом спасения души Сэма, чтобы копаться ещё и в ангельских забавах. Он не понимал, на что намекает Кас, но решил, что разберется позже.
А Самандриэль понимал и опечалился, потому что очень любил и уважал этого смелого ангела, который был ему верным братом и начальником несколько тысячелетий.
- Кастиэль, я буду охранять их, как и пообещал тебе, - прошептал он. – И ещё буду сильно тосковать, когда…
Ангелы улетели прежде, чем Дин успел расслышать слова Самандриэля.
- …тебя не станет.
Кастиэль стал рассказывать брату о своей стратегии, о ходах, которые он планировал совершить, чтобы с минимальными потерями закончить войну на Небесах.
Когда ангелы исчезли, Дин некоторое время продолжал взирать на место, где стоял Кастиэль. Затем послышался шум дверного замка. Вытащив из кармана дневник отца, Винчестер быстро записал там:
«Да, он мастер формы, этого у него отнять нельзя. Но есть ли у него чувство? Боюсь, что нет. В сущности, он подобен большинству пернатых ублюдков: много виртуозности и ни капли искренности. Он никогда не принесет себя в жертву другому. Он думает лишь о высшей цели, а всякий знает, что желание мира, как и желание власти, эгоистично. Впрочем, нельзя не признать, что иные из его поступков удивительно человечны. Жаль только, что в них нет доверия к тем, кого он так яростно защищает».
И он лег на узкую койку и стал думать о своем плане; вскоре он погрузился в сон.

Когда на небе засияла луна, Кастиэль вновь появился в доме Смерти. Тот просто кивнул в знак приветствия, указав на стол, где лежало всего два предмета – небольшая колбочка и ангельский клинок.
- Помнишь ли ты о покаянии? – спросил Смерть, сидя в старинном кресле и наблюдая за ангелом.
- Помню. Я выполню все условия. А ты – отпустишь душу Сэма Винчестера.
- Я могу вызволить ещё одного из Клетки, - словно нехотя, предложил Смерть.
- Как?
- За благодать ты выкупаешь душу Сэма. Но без благодати ты, как известно, погибнешь. Потому за твою смерть я вызволю вторую душу. И тебе выбирать – Люцифер, Михаил или…
- Адам Винчестер, - прозвучало как выбор, но не вариант.
Смерть впервые глядел на ангела с отголоском уважения.
- Чем так велик тот человек, ради которого ты нарушаешь все законы логики?
- Он умеет любить, - был учтивый ответ.
Забрав предложенные вещи, Кастиэль в мгновение перенесся в райский сад, в котором подолгу прогуливался, когда хотел подумать.
- Отец, я обращаюсь к тебе. Прошу понять моё намерение, если решишь судить, то по справедливости. Ты сам сотворил людей, ты дал указ нам, ангелам, беречь их жизнь, их души. Для Дина Винчестера счастье – это спасти братьев, сохранить их, как его отец велел в раннем детстве. Я помню, как Джон пришел сюда, помню, как его душа была вырвана из лап демона с желтыми глазами. Помню, как демон проклял мальчика, сына Джона. Мы оба выполняем волю Отцов, как можем, как хватает сил и умений. Я не позволю злу победить, Отец. Я сохраню Дину Веру, которая столь недавно возродилась в его прекрасной Душе. Расплата не так страшна, правда. Я буду рад соединиться с тобой, Отец. Я вернусь под твое начало, зная, что сотворил добро ради любви…
До самого утра говорил с Богом Кастиэль, поведал он обо всех своих сомнениях и тех делах, которые, на взгляд его, были бы Отцу неугодны. Когда солнце осветило первые верхушки деревьев над мотелем Дина, в Райский Сад явился Самандриэль. Кивнув брату, Кастиэль в последний раз обвел взглядом свой рай и в следующий момент уже был на заброшенном складе. Там он одолел двух демонов, а затем исцелил один из сосудов.
Дин Винчестер оказался на том складе часом позже. Заметив, как над телом мертвого человека склонился мужчина, Винчестер не мешкая приблизился к нему. Тот развернулся и встретил подходящего чернотой своих глаз.
- Его не убить так просто, - услышал Винчестер голос позади себя.
- Самандриэль или как-там тебя, - охотник, не отвлекаясь, следил за демоном, который не спешил нападать. – Или помогай, или проваливай!
Занятый предстоящей схваткой, Дин не заметил, как осунулось от горя молодое лицо ангельского весселя.
- Я пришел передать тебе это, - Самандриэль вложил в одну ладонь человека клинок, а во вторую – небольшую колбу.
- И на кой хрен это мне?! – Дин сделал полшага назад, чтобы быть готовым, если демон вдруг прыгнет.
- Ты сможешь вернуть брату душу. Этот… демон особый, - негоже ангелу врать, но таково было наставление Кастиэля. – Смочи острие клинка в своей крови.
- То есть проткнуть вашим ножичком и душа сама вернется? Эй?! – Дин понял, что вновь остался наедине с черноглазым демоном. – Чертовы пернатые засранцы! – выдохнул охотник и, чиркнув себя по предплечью, удобнее перехватил клинок. – Что ж, привет, особенный! И прощай!..
Бой прошел неожиданно быстро. Демон сделал выпад, но не задел ловко увернувшегося Дина. А тот, не теряя даром времени, всадил своё оружие прямо в доверчиво открывшуюся грудь.
Демон, казалось, сильнее прижался к лезвию, и острие коснулось, наконец, его сердца, и все тело его вдруг пронзила жестокая боль, отражение которой Дин увидел на человеческом лице. Все мучительнее и мучительнее становилась боль, все громче и громче раздавалось бормотание демона, ибо он неожиданно молился. Молился за душу, как Дин решил – свою, за то, чтобы избежала она мучений, чтобы не гореть ей в кругах Ада, чтобы вернулась она к первозданному…
И стал наполняться неведомой субстанцией сосуд в кулаке Дина, подобно утреннему небу засинела в нем дымка. И казался цвет её знакомым, как казался знакомым и голос, хрипящий сейчас из горла умирающего демона.
И голос этот все слабел и слабел, и вот крылья его судорожно затрепыхались, чего человек не мог видеть, а глаза заволокло туманом. Молитва его замирала, и он чувствовал, как что-то сжимает его горло.
И вот он испустил последний виток дымки. Бледное солнце заметило это и, забыв о рассвете, застыло на небе.
Дин не мог оторвать взгляда от постепенно меняющих черноту на синеву глаз демона. Когда тот осел в руках человека, Винчестер опустил тело на студеный каменный пол, сам поднялся и повертел в пальцах колбу, наполненную переливающимся сине-голубым заревом. Это тоже что-то напоминало, но мысль о том, что теперь у него есть все, чтобы вытащить душу брата из Клетки, отмела все сомнения в сторону. Дин благодарно вспомнил Самандриэля, по привычке обозвал Кастиэля пернатой задницей, без которой он всё делает быстрее, и помчался к Импале.
Он, окрыленный своей надеждой, бросил опустевшее человеческое тело, не заметив под ним черный след на обожженном камне в виде огромных крыльев.

- Смотри! - воскликнул Смерть. – Души братьев твоего Человека свободны!
Но Кастиэль ничего не ответил. Он прощался с Дином, радуясь за его счастье и облегчение, а в сердце у него были капли крови его Человека. Крови, убившей его во благо.

В полдень Дин воодушевленно вел Импалу, подпевая старой рок-группе и попеременно стреляя блестящими от недавних слез глазами то в Сэма, то в Адама.
Спустя несколько дней он озадачено позвал Самандриэля, но тот не пришел.
Выждав несколько недель, Дин позвал самого Кастиэля, но тот также не откликнулся на требовательную молитву.
А затем Сэм сбил собаку, встретил в ветеринарной клинике девушку – Амелию. И объявил, что завязывает с охотой, желая вести нормальную жизнь.
Адам оборвал связи ещё за месяц до этого, мотивируя свой выбор тем, что «жить с психами, за которыми охотятся и сверху, и снизу – это запредельно для простого парня».
Дин остался один.
Бобби всё ещё настаивал, что с ангелом не могло случиться ничего плохого. В конце концов, он мог просто победить в своей войне и теперь заниматься перетасовкой Небес на свой лад, как когда-то сделал Кроули с Адом.
- Может и не стоило возвращать Сэму душу? Вернули бы Адама, а Сэмми продолжал бы охотиться со мной, - размышлял Дин, возвращаясь домой с очередной охоты. - Неужели я завидовал его трезвому разуму, боялся, что он станет лучше охотником, чем я? Какая глупость – это умение любить. В нем и наполовину нет той пользы, какая есть в Логике. Любовь ничего не доказывает, всегда обещает несбыточное и заставляет верить в невозможное. Она удивительно непрактична. Они все предали. Все бросили. Ни от кого нельзя ждать преданности. Я жертвовал всем ради них, а они… Никто не остался…
И он вернулся к себе в комнату, комнату очередного мотеля очередного города очередного штата, вытащил запыленный дневник отца и принялся его читать.
На последней странице чужой, неотцовской рукой, было аккуратно выведено: «Смерть стоит того, чтобы жить, Любовь стоит того, чтобы верить, Дин».
И от последнего такого привычного обращения горло Винчестера отчего-то сдавил ком…